В дебатах рождается истина

Хабаровчане и гости города получили уникальную возможность окунуться в яркий мир традиций тех национальностей, представители которых проживают в нашем регионе. Особое внимание организаторы мероприятия уделили молодежи. В рамках фестиваля была организована дебат-площадка «Использование этноконфессионального фактора в информационных войнах», которую подготовила ХКОО «Молодежная ассамблея народов Хабаровского края». Представители работающей и студенческой молодежи, обсудили актуальные вопросы и постарались найти к правильные подходы и пути решения существующих проблем.

Модератором дебат-площадки выступил заместитель председателя комитета по внутренней политике Правительства Хабаровского края Александр Петрович Ивагин. Тема была задана непростая. Но сейчас она актуальна как никогда, и поэтому вовлеченность студентов в обсуждение была достаточно высокой.

Как отметил Александр Ивагин, Россия – многонациональное и многоконфессиональное государство, поэтому сегодня необходимо говорить не только о традициях, но и существующих проблемных вопросах.

- Один из них - это межнациональные, межконфессиональные конфликты, которые порождают информационные войны. Разворачиваются они в социальных сетях, то есть там, где находится наша молодежь. По последним подсчетам, фейковая информация, которая сегодня есть в российском сегменте интернета, достигает 3 млн единиц. Это огромный пласт информации, который попадает в умы наших ребят. И вот этой с помощью этой дебат-площадки мы хотим понять, чем сегодня живет наша молодежь, о чем она думает и как рассуждает, - рассказал Александр Ивагин.

Стоит отметить, что подобные темы изучаются социологами. - например, в МГИМО. На одной из конференций был представлен доклад Ирины Георгиевны Каргиной, президента ИК «Социология религии» Российского общества социологов, кандидата социологических наук, начальника управления учебно-организационной работы МГИМО, доцента кафедры социологии. Сфера ее научных интересов - социология религии, социология культуры, а также эмпирическая социология.

В своем вступительном докладе «Об актуальных направлениях исследования проблематики «религия и конфликт» в условиях современных реалий» Ирина Каргина остановилась на наиболее значимых, с ее точки зрения, направлениях исследования этой темы.

По ее мнению, прежде всего, следует принимать во внимание, что религия всегда являлась источником социальной дифференциации и часто была инструментом социального конфликта. Последнее, прежде всего, связано с тем, что любая религиозная система «требует границ – реальных, установленных в соответствии с географическим положением, или условных», а там, где есть границы, рано или поздно происходят столкновения. По словам британского философа религии Дж. Боукера, «отстаивание идентичности и защита границ от вторжения или эрозии ведут к религиозным войнам. Даже те религии, которые основаны на принципе ненасилия, в некоторых обстоятельствах отстаивают правомерность войны… Причина острой непримиримости религий состоит в высокой ценности охраняемой и передаваемой ими информации. Люди скорее погибнут, чем откажутся от унаследованного сокровища, особенно если они испытали на собственном опыте его ценность. В этом состоит парадокс религиозного сознания: религии наносят вред потому, что несут в себе благо». Конфликты могут происходить как внутри одной религии, между ее конфессиями или группами, так и между разными религиями или между религиозным и секулярным миром.

Ирина Каргина выделяет четыре важных аспекта, определенным образом связанные друг с другом, которые должны быть приняты во внимание при анализе современных паттернов конфликтов с религиозным участием.

Во-первых то, что «современная эпоха стала свидетелем огромных вулканов религиозной страсти», как пишет П. Бергер. Эти «вулканы религиозной страсти»,  переопределяющие публичное место и роль религии, прежде всего связаны с политизацией религии и параллельной тенденцией к религизации политики. З. Бауман прав, когда отмечает, что последняя тенденция «еще более опасна и часто по своим последствиям сопровождается гораздо большим кровопролитием. Обе же эти тенденции, по существу, не разделимы как сиамские близнецы». Здесь вполне уместно вспомнить слова Пьера Бурдье, написанные им более 40 лет назад, но сегодня звучащие довольно современно и актуально. Он говорит, что «структура отношений между полем религии и полем власти в каждый отдельный момент определяет конфигурацию структуры отношений, образующих поле религии. Последнее выполняет внешнюю функцию легитимации существующего порядка в силу того, что сохранение символического порядка напрямую способствует поддержанию политического строя». Бурдье подчеркивает также, что «выгода, извлекаемая некоторой группой или классом из того или иного типа религиозных практик или верований и, в частности, из производства, воспроизводства, распространения и потребления определенного типа средств спасения, иначе говоря – религиозный интерес, зависит от того, насколько данная религия способна употребить материальную и символическую власть, которая может быть мобилизована этой группой или этим классом для легитимации материальных или символических свойств, характеризующих положение, занимаемое ими в обществе».

В добавление к сказанному нельзя не сказать о рисках для научного познания современного религиозного комплекса, прежде всего связанных с угрозами политической или конфессиональной ангажированности исследователей, что может привести к серьезным искажениям реальной ситуации, неверным прогнозам и другим последствиям.

Во-вторых, современные реалии характеризуются не просто ростом религиозного разнообразия, а его сущностной трансформацией. Несколько мегатенденций влияют на то, что это – неизбежный процесс.

Первая тенденция – миграция. XXI век называют «эрой миграции». Миллионы людей, переехавших из одной части земного шара в другую, принесли с собой, помимо надежды на улучшение условий жизни, культуру, ценности, традиции и религии страны происхождения. Причем, подавляющее число мигрантов является носителями определенной религиозной идентичности. Так, отчет, опубликованный в 2012 году исследовательским проектом Pew Research показывает, что почти половина (49%) из этих мигрантов являются христианами, 27% – мусульманами, 5% – индуистами, 3% – буддистами, 2% – иудеями, 4% принадлежат к другим религиям и лишь 9% не причисляют себя к определенной религии.

 Мигранты, исповедующие религию, отличную от доминирующей религиозной традиции «нового дома», чаще склонны к ее сохранению и распространению. Беспрецедентный рост социального и культурного разнообразия в пределах ограниченного рамками города или страны социального пространства требует от правительств выработки адекватной политики управления ежедневным взаимодействием граждан, которое становится все более разнообразным и сложным. Учитывая динамику процессов урбанизации, в ближайшие десятилетия вопрос о религии и регулировании контекстов сосуществования и взаимодействия различных религиозных групп будет в числе самых насущных, а прогнозы относительно последствий переплетения культур, традиций и религиозных верований на локальных уровнях – актуальной повесткой научных исследований.